Искусство Марины Беловой и Алексея Политова (Белова/Политов) допустимо назвать умозрительным в высшем понимании этого слова. Умное зрение становится проводником в мир уникального лицедейства образов, их пантомимы, акробатики, каскадов чудесных превращений. Присутствует определенная аналогия с театральным спектаклем: за детской радостью простой эмоции кроется очень непростая машинерия, которая сложно и мудро управляет нашими аффектами, будто инженер сценографических конструкций в представлении эпохи барокко.
Белова/Политов последовательно идут к постижению механики визуального каламбура, qui pro quo, умного устройства обманок, оборотней и перевертышей. В этом им помогает, конечно, народная культура ярмарочного театра, балаганов и праздников. По мнению филологов (Михаила Бахтина) низовая культура была пародийным перевертышем официальной, парадной, регламентированной. Считаю, что только в искусстве Политова и Беловой технология смещения, сбоя, перевертыша, пародии, сарказма достигает сегодня уровня феноменально сложного, филигранного. В эмоции чистого восторга оно сопоставимо со средневековыми и барочными чудесами плотского препарирования, разъятия символа ради обнажения витальной, щедрой и бесконечно сложной жизни. Одновременно в своей острой экспрессии, минимализме, брутальности оно наследует мудрой простоте наивного искусства эпохи авангарда и смирению «декоративных излишеств» образа в неомодернизме и концептуализме.

Тандем Белова/Политов делится секретами машинерии карнавальных зрелищ не в архиве театрального музея, а на поле contemporary art. Из принципиальных собеседников мирового искусства сегодняшнего дня думаю вспомнить Аннет Мессаже, Куклы, игрушки, реквизит ярмарочных фигляров художница превращает в текучее, всегда готовое к трансформации, превращениям карнавальное тело. Непритязательные балаганные чудеса и механизмы становятся у Мессаже проводниками желаний, фобий, фантазий. Коллективное бессознательное раскрывается в пантомиме кукол детского театрика. По аналогии с объектами художников Беловой и Политова кинетические части забавных существ Мессаже в движении оказываются оборотнями, отбрасывают длинные тени и пугают жуткой своей эксцентрикой.
Встраивание одного медиума в другой, прыжки из виртуального мира в реальный сближают круговерть изобразительных чудес Белова/Политов с гибридным искусством, в частности, с глитчевыми и бродящими в мире масс-медиа образами, которые художники перерабатывают в многослойные послания и философские максимы. Можно вспомнить аналогию с постинтернет-искусством эстонской художницы Кати Новичковой.

Афоризмы, обрамляющие черно-белую, будто трафаретную графику, ассоциируются и с новой версией уличного искусства, пришедшего на смену плакатному стрит-арту. Камерные лирические послания сегодня разлетаются открыточками по подворотням, улицам и пустырям всех городов мира. В этих «открытках», по стилю напоминающих и татуировки, и почеркушки, новое поколение уличных художников зашифровывает самое сокровенное и лирическое. Так делают и Белова/Политов, обращаясь то к мудрости Востока, то к проникновенным посланиям поэта Александра Тимофеевского.
Итак, Белова/Политов впервые представляют что-то вроде новейшего каталога опрокинутой Вселенной. Путеводителем по выставке станет придуманный Чичероне, способный быть и резонером на манер французских просветителей, и шутом-трикстером. Он отбрасывает разные тени и становится неуловимым Протеем в шатрах ярмарочных чудес.
Сергей Хачатуров