Чем можно объяснить название этой выставки «Жесть» — подростковым жаргоном или металлургической терминологией? И тем, и другим. Жесть это материал, но материал, подразумевающий, определённое содержание, а в потенциале своей выразительности, выходящий на уровень многосложной метафоры.

Мы зачастую не воспринимаем всей тонкости и наполнения современной нам лексики. Но будучи по жизни ценителями русской словесности, подбираем практически отброшенное по недомыслию слово и, обтерев с него пыль досужих представлений, раскрываем его с необычного ракурса, блистающее острыми металлическими краями и неожиданным звучанием. Жесть имеет свой звук, похожий на скрежет.

Я в очередной раз возвращаюсь к общим соображениям о смысле жизни как в недобрые старые времена. Возвращаюсь к разговору о личном, даже о слишком личном, «вырезанном» из достаточно небезопасного материала, именуемого не то «жизнь», не то «жесть» с поднебесным грохотом и рисунками цвета запекшейся крови. Я возвращаюсь к реальности, к той реальности, к чему мы имеем непосредственное отношение. Жесть с его отражающей поверхностью, сообразна зеркалу, отражающему эту реальность, а кривизна зеркала определяется нашей индивидуальностью.

Я вернулся к жести своих давних сюжетов и смыслов, потому что кончилось время фальшивого золота. Наступило время настоящего железа.