Александр Джикия «А4»

Название выставки Александра Джикии “А4”, ассоциируемое одновременно с шахматной партией, «морским боем» и размером печатного листа, согласно авторскому замыслу, сфокусирована на последнем варианте и заключает в себе не метрические особенности, не пропорцию соотношения сторон, а сводит воедино без малого сотню атомизированных сюжетов, определённых а-четвёртым форматом.
Представлять широкой аудитории самого автора было бы излишней тавтологией. Достаточно сказать, что Александр Джикия знаковый отечественный художник рубежа двух столетий. И ключевым в этой краткой СV окажется слово «рубеж», а точнее начало новой эпохи. 2000-2001 годами датированы листы этой графики, ожидавшей своего дебюта без малого четверть века и незнакомой большинству почитателей искусства Джикии.
Если вернуться к названию выставки, то оно, безусловно, унифицирует и определяет не содержательный план произведений; он многообразен, а формат листа, основанный на метрической системе мер (в данном случае 21х29,7 см), что тоже имеет значение, учитывая особое отношение Джикии к геометрии, числу и прочему пифагорейству. Но в данном случае речь не о числе, речь о психологии восприятия пространства, его размера, тактильности бумажной поверхности; то есть всего, что во многом обуславливает стилистику изображения, его особую почти интимную интонацию.


Однако столь скромный формат, лишённый претензии на нечто большее отчасти обоснован и причинами из области творческой биографии. Как раз в эти годы Александр Джикия переезжает из Нью-Йорка, где он работал плотником в Музее Соломона Гуггенхайма в Анкару и начинает педагогическую карьеру, читая лекции по основам дизайна в Университете Билкент. Именно здесь в свободное время на многочисленных листках путевого формата рапидографом и цветными карандашами он фиксирует то, что «приходило в голову». Приходило обильно и со временем рисование чего-то очень личного, извлечённого из глубин сознания, памяти и сновидений обретало очертания художественной программы, непременной спутницы его творчества всех последующих лет. Обращение к античности будет позже. И если многочисленные омажи на древнюю мифологию собирались в серии, то в данном случае, сюжет малоформатной графики индивидуален, замкнут на себе и, подстать «калькам» из 90-х, хрестоматии искусства Александра Джикии, являет полноту художественного высказывания.

Марина Рин «Сад камней»

Само название выставки «Сад камней» (карэсансуй) в буквальном переводе с японского означает «сухие горы и воды». И если в прошлый раз в фокусе интересов Марины Рин был образ воды («Aqua» — название выставки), то сегодня – это камень, точнее «Сад камней». Взаимосвязь двух авторских высказываний очевидна. Перед нами единая художественная программа и выверенная в своих координатах система, что отличает директорию искусства Марины и её стратегию. Новые произведения это наглядно демонстрируют, определяя авторское высказывание чёрно-белой, лишённой цвета живописью, оперирующей исключительно базовыми константами.
Если говорить о доминанте её искусства, о многолетней idée fixe, то это интерес к миру материи, её природе, с непременным арсеналом визуальных признаков — игрой поверхности, структурой и, безусловно, энергией, неведомым образом сжатой внутри кристаллической решётки.


Этот акцент на природе материи — элемент, но очень важный в приоритетах её художественных установок, её «артистического исследования», где главное в ином. Она мыслит в категориях единого действа, где явлен не просто предмет, а смоделированное пространство, создающее некое силовое поле. Ей интересна ситуация, контекст и ракурс восприятия. Марина Рин говорит о «видимом», с одной стороны. С другой же, автор подвергает сомнению сам факт присутствия этого «видимого» в реальности, обращаясь к эстетическим принципам «сада камней», подстать которой, умозрительной осью экспозиции становится «невидимый» камень, затерянный в белом волнообразном пространстве визуализированной пустоты «Сада». Марина увлечена парадоксом взаимодействия и слияния мира материального и иллюзорного, когда отвлечение от очевидного, от физически определённого переходит в двухмерность её живописи. Именно так она её понимает, её местоположение и значение в контексте общего замысла и в соотношении с присутствием рукотворного объекта.


Этим объектом оказывается камень (реальный-нереальный, неважно). Он — знак и символ. Он — принципиальнейший строительный материал неба и земли. Здесь открывается бездна, а камень образ-архетип вбирает в себя обилие смыслов, выходящих вовне, за внешний контур формы и материи в категории культуры и цивилизации.
Александр Петровичев

13.06.22 – 03.07.22

http://www.krokingallery.com

Климентовский переулок 9/1

+7(964)564-0303

Блог на WordPress.com. Тема: Baskerville 2, автор: Anders Noren.

Вверх ↑