Выставка Димы Грина «Скотч» собирает в единую экспозицию знаковые произведения автора. Предельно конкретное название выставки заключает в себе концентрат смыслов и сублимацию всего того, что влекло, мотивировало и определяло поиск художника в последние годы. Упаковочный скотч как средство художественного выражения и как концептуальный знак обретает у Грина особое значение и метафорическое наполнение.
Экспозиции состоит из произведений разных серий, сообразованных в единое высказывание системным подходом художника в понимании своих задач и устоявшимся стилем, результатом многолетнего поиска индивидуального художественного языка.
В своей реакции на процессы в современном социуме Грин акцентирует внимание на человеке как социальном архетипе и на природе как знаке таинственной «безмерности». Он наблюдает с ближнего ракурса, с уязвимой позиции современника текущих событий.

Обращение к образам-архетипам исподволь акцентирует тему анонимности, глубоко изученную художником, сокрытого псевдонимами «Грин» и «Verde». Автор на крупноформатной ткани выклеивает скотчем портреты людей, наделяя их отвлечёнными чертами анонима, сокрытого от зрителя «маской» незнакомца. В центре внимания оказывается именно незнакомец как архетип, образ которого реализуется в стилистике близкой эстетике стрит-арта.
Искусство Грина — это всегда синтез выразительной формы и социальной рефлексии, сообразованных в единую многосложную метафору. Его активное взаимодействие с реальностью, его острое восприятие присущего ей напряжения провоцирует выразительную реакцию, радикальный жест, художественный образ, моделируемый лентами цветного скотча.

Я не формулировала для себя изначально тему своей новой выставки, всё шло само собой. Неожиданным стимулом оказалось происходящее вокруг, с его избыточным потоком гнетущей информации. И я как, наверное, большинство художников всё это считываю и пытаюсь воспроизвести в своём сознании и в своём искусстве какую-то антитезу, убежище, заповедное пространство.

Этим пространством для меня становится лес. Я ухожу в лес, в дикий лес, где из поля зрения исчезают последние атрибуты цивилизации, с её городом, с её неоднозначными благами. И где-то на уровне сознания я преодолеваю умозрительную границу и оказываюсь в особом пространстве безвременья. Всё внешнее оставалось вовне, а взгляд фокусируется на самом себе и на том, что предлагает мне реальность нетронутого леса, с его ветвями, кронами, корой, корягами. Попадая туда, начинаешь совсем иначе себя ощущать: смотреть и видеть; слушать и слышать не только то, что тебя окружает, но и самого себя. Я растворяюсь в его первобытных стихиях, в неожиданных в своих проявлениях энергиях, продуцирующих тревожную метафору особой реальности, соотносимую с лесом Данте, с выразительным архетипом уходящей европейской культуры, а может и цивилизации. Именно его цитата стала названием моей выставки.

Я не рисую лес как таковой. Мои работы это не штудии натуры, здесь иные акценты. Я воспроизвожу себя, свои состояния. И если говорить об аналогиях, то мне близок Карл Юнг с его трактовкой и восприятием леса как символа бессознательного, где дерево – индивидуальность, что формируется и обживает это пространство. А заплетенные в узлы тела деревьев моих графических листов, закрученные, в трещинах, с изломами продолжают расти благодаря самому главному своему качеству – железной воле к жизни.

ФРАГМЕНТ ИНТЕРВЬЮ С АВТОРОМ

Идеи сами по себе не возникают. Я нахожусь в постоянном движение, что-то пробегает мимо, не вызывая эмоции, на чём-то, наоборот, фокусирую свой взгляд. Именно этот фокус, в зависимости от ситуации, и становится импульсом в появлении той или иной идеи, а дальше она начинает оформляться и обретать свои очертания.

Идея выставки возникла в самолёте, когда я разглядывала в иллюминатор горные хребты, изрезанные линиями каменного кракелюра. Вроде бы привычная история, многократно наблюдаемая, но в этот раз я обратила внимание на рисунок разбегающихся линий, то непрерывных в своей протяжённости, то напротив исчезающих и проступающих вновь в складках тектонических масс в их непременных разломах.

Всё, казалось бы, знакомо и обычно, но эта картинка в иллюминаторе неожиданно спровоцировала в моём сознании метафору, напрямую затрагивающую лично меня. Произошла какая-то странная экстраполяция; мои эмоции мне представились в виде стихий, за которыми можно наблюдать и в процессе наблюдения вычленять основное движение внутреннего состояния, перемены которого сокрыты в особых разломах. Эти линии пересекаются, ломаются в изгибах жизни, исчезают и возникают вновь, образуя сложный рисунок где-то на уровне сознания. Они определяют непрерывное визуальное движение, которое увлекает и зрение, и эмоцию.

Это всё очень трудно передать обычными словами и язык искусства в моём случае, наверное, самый адекватный. Меня, безусловно, пленяло всё это многообразие проявлений линии в её изломах, в непредсказуемом «маршруте», в её особом напряжении и разломе. Но, во избежание энтропии, я находила баланс интуитивного ощупывания и моделирования ситуации в обретении условного порядка, структуры. Для меня как для архитектора это необходимо. Это одна из форм моего взаимодействия с реальностью, её интерпретация на языке близкого мне минимализма

Не рассказывайте сны!

Когда пытаешься рассказать сон, вытащить сон в пространство повседневности — ткань сна тут

же рвется, исчезает та самая реальность, в которой ты только что был,

все то волшебство исчезает, становится банальностью, обыденным рассказом.

Но внутренне — ты всегда помнишь это ощущение настоящей реальности сна,

как бы абсурдна она ни казалась при пробуждении,

потому, что ты там по-настоящему был.

Сновидения объемны и имеют длительность. Одновременно — изображение и звук.

И каждый раз — это исключительно твой экшн.

Ты — сновидец — и автор и главный герой.

Создание образов не происходит заранее и продуманно.

Образ приходит и воплощается сам, как сон, не спрашивая, хочешь ли ты.

Произведение рождается и начинает говорить тебе о тебе.

И это страшно интересно!

от автора